А.Чапыгин "Степан Разин"
(взят из библиотеки Мошкова)
Воевода распахнул полы кафтана.
- Ой, стыд! Родовитый муж и воевода без порток ходит - пошто так?
- С травой твоей упомнил: сколь раз наказывал, чтоб опушку у портков шире делать, пугвицы шить не близко - не ярыга я, боярин! И вот без порток срамлюсь перед дьяками да низким служилым народом - тебе вот тоже неладно зреть.
- Ой, хозяин, каждоденно девке Настахе твержу: "Воеводе портки-де шей ладом!" Она же, вишь, неймет, а чуть глянул, сиганула в холопью избу - должно, о женихах затевает.
- О женихах - то ладно! Холопы закупные - рабы и холопьи дети - наши рабы, холоп для нашего прибытку плодится...
- Так вот, вчера ее вицами била, и нынче должно отхвостать девку.
- Хвощи! Батог разуму учит, холоп битье любит.
- Девки, стервы-ы?!
Неслышно вошли две девицы в кичных шелковых повязках по волосам, в грубых крашенинных сарафанах, прилипли плотно к стене горницы - одна по одну сторону двери, другая по другую.
Воеводша молилась.
Сморщив низкий лоб, повернулась к девкам:
- Кличьте Настаху, да ивовых - нет, лучше березовых, погибче, - виц два-три пука в огороде нарежьте!
Девицы неслышно исчезли.
Воевода из-под лавки выдвинул низкую широкую скамью:
- И не видал хозяин, а знает, на чем девок секу...
- Козел [узкая скамья с длинными ножками] бы тебе, Максимовна, поставить в горенке. Плеть тоже не худо иметь.
- Ужо, Петрович, заведу.
11
- А ну, снимай сарафан! - Воеводша подошла к Насте, сорвала с ее волос повязку, кинула на пол. - Будешь помнить, как ладом боярину пугвицы пришивать...
Девица, раздеваясь, начала плакать.
- Плачь не плачь, псица, а задом кверху ляжь!
Настя разделась до рубахи, села.
- Не чинись, стерва, ляжь! - приказал воевода.
Девка легла животом на скамью, подсунула голые руки к лицу, вытянулась.
- Что спать улеглась!
Воевода велел заворотить девке рубаху. Воеводша отстегнула шелковые нарукавники, в жирные руки забрала крепко пук розог.
- Стой ужо, боярыня, зажгу свет!
Воевода высек огня на трут, раздул тонкую лучинку, зажег одну свечу, другую, третью.
- Буде, хозяин! Не трать свет.
- Свет земской: мало свечей - старосту по роже: соберет...
Грузная воеводша, сжимая розги, ожила, шагнула, расставив ноги, уперлась и ударила: раз!
- Чтите бои, девки!
- Чтем, боярыня!
- Вот тебе, стерво! Вот! Сколько боев, хозяин?
- Двадцать за мой срам не много.
Воевода продолжал зажигать свечи.
- Сколько?
- Девки-и!..
- Чтем мы: тринадцать, четырнадцать...
- Мало ерепенится... Должно, не садко у тя идет, Дарья?
- Уж куды садче - глянь коли.
- Дай сам я - знакомо дело!
Воевода взял у девки новый пук розог, мотнул в руке, крякнул и, ударив, дернул на себя.
- А-ай! О-о-о! - завыла битая.
- Ну, Петрович, ты садче бьешь!
- Нет, еще не... вот! а вот!
Воевода хлестал и дергал при каждом ударе.
- Идет садко, зад у стервы тугой.
К двадцати ударам девка не кричала. Воевода приказал вынести ее на двор, полить водой. Он поправил сдвинутые рукава кафтана, задул свечи и, подойдя, крепко за жирную талию обнял воеводшу.